По данным опроса ВЦИОМ, 44% россиян за год не раскрыло ни одной книги, а 35% населения вообще не читает книги после школы. Россия давно не только утратила статус самой читающей державы, но даже не входит в десятку стран по этому показателю. К общемировому процессу падения интереса к чтению книг на фоне ухода в соцсети, добавляется сугубо российский – снижение доступности книг. Они дорожают, а книжные магазины и библиотеки закрываются. В итоге в Европе один книжный магазин приходится на 5–6 тыс. жителей, в России – на 50–55 тыс. жителей. И что интересно – у этой огромной важнейшей отрасли нет даже своего профильного закона. Так, по мелочам, вроде обязательного экземпляра.
Книжное беззаконие
Первые в мире законы об издательской деятельности были приняты в Англии в 1637 году. Эти нормативные акты носили скорее ограничительный характер. А вот просвещенная российская императрица Екатерина II, наоборот, указом от 15 января 1783 г. разрешила всем беспрепятственно открывать собственные типографии. Современное российское право данную сферу не регулирует ни законодательным ни каким-либо нормативно-правовым актом. Поначалу было принято в 1991 году «Временное положение об издательской деятельности в РСФСР», но с вступлением в действие Постановления Правительства РФ № 302 «Об изменении и признании утратившими силу некоторых решений Правительства РФ по вопросам лицензирования отдельных видов деятельности» в 2002 году оно утратило юридическую силу. Процесс регулирования издательской деятельности сейчас покоится где-то в недрах федеральной программы «Культура», в IV части ГК РФ, посвященной интеллектуальным правам, и в уже упомянутом ФЗ «Об обязательном экземпляре документов». Также на заре новейшей российской истории была принята Федеральная целевая программа «Поддержка государственной полиграфии и книгоиздания РФ», но и она закончилась вместе с государственными типографиями. Ах да, чуть не забыли – были еще чудесные поправки в закон о защите детей от вредной информации, по которым ученикам не продавали книги, например, Маяковского, Есенина и Бродского, потому, что на них была маркировка 18+ и надпись «нецензурная брань». Скандал тогда случился нешуточный, Госдуме пришлось в спешном порядке принимать новый закон, упразднивший большую часть маркировки. А то бы даже читающие дети не смогли это сделать.
Эпоха возрождения
Как ни странно, пандемия в прошлом году помогла книготорговцам и через них книгоиздателям. О них вспомнили. Тогда из-за локдауна отрасль оказалась на грани разорения и исчезновения. Сначала помогли с налогами, включив с список отраслей, наиболее пострадавших от пандемии, а в сентябре был принят закон о поддержке СМИ и издательств. Профильные ведомства, справедливости ради, стараются поддержать и реанимировать интерес к литературе, к чтению, для этого проводятся различные акции, борются за читателя и сами издатели и книготорговцы. Очень помогло, кстати, телевидение, снявшее целую серию фильмов на основе произведений классиков русской литературы. Но этого недостаточно, считают в отрасли, необходим профильный закон, который должен регулировать весь комплекс вопросов – от печатного станка до конечного потребителя. Нужна господдержка: включение книжной отрасли в «Программу сохранения русского языка», помощь в участии в международных выставках, возрождение книжных магазинов, особенно в глубинке. Да, книга – не предмет первой необходимости. Ее на хлеб не намажешь. Но есть непреложная истина: сегодня могущество любого государства определяется не природными, а прежде всего интеллектуальными ресурсами. Что необходимо для поддержки книжной отрасли и возрождения интереса к чтению?
Обсуждаем главную тему недели на страницах «ЗАКОНИИ» и в прямом эфире программы «Де юре» на Радио Москвы в четверг, 20 мая, с 17.00 до 18.00 по телефону +7 (495) 728-77-03. Ведущие – адвокат Рубен Маркарьян (гл.ред. ЭСМИ «ЗАКОНИЯ») и Роман Щепанский (Радио Москвы).
Источник: