Все имена и фамилии заменены по просьбе заявителей, а совпадения случайны
Родственники пациента Первой городской больницы Новороссийска пытаются добиться правды и справедливости. 26-летнему инвалиду Владимира врачи долго не ставили диагноз, а теперь, несмотря на серьезную клиническую картину, отказываются общаться с его родственниками. Семье тяжело больного новороссийца не дают никакой информации о его состоянии.
На днях Владимир, приемный сын Марии Т., почувствовал себя плохо, начала отходить мокрота с кровью. Родственники забили тревогу, и 11 апреля племянница Владимира Т., Анна, проводила его до Первой городской больницы Новороссийска. Парня отправили в изолятор, медики подозревали туберкулез и COVID-19. Но тогда никто даже не мог представить, во что выльется эта ситуация.
«На следующий день я подошла к изолятору с вещами и передала их медсестре. Она вернулась и сказала, что попробовала разбудить Вову, но тот просто закрыл глаза и уснул. По крайней мере, девушка хотя бы дала мне свой номер телефона, чтобы я могла звонить и уточнять состояние. В тот же день я позвонила, мне сообщили, что врачи якобы не могут взять у Владимира мокроту для анализа. Я попросилась приехать, помочь переодеть его и забрать анализы. В итоге, войдя в палату, я увидела дядю лежащим в грязной постели. Все было в крови и гное, его лицо было полностью опухшим, кровь шла из носа и изо рта. Смотреть на это без слез и ужаса я не смогла», — рассказала Анна «Блокноту Новороссийск».
Эти сутки в больнице Владимир испражнялся под себя. Есть он не мог — не было сил. Также ему не давали необходимые лекарства, говорят родственники. Семья инвалида уверена: с момента поступления к нему никто не подходил, не заботился и не лечил, хотя он находился в тяжелейшем состоянии.
«Вова пришел со мной в больницу на своих ногах, а буквально спустя сутки даже не мог нормально дышать и себя обслуживать. Я лично дала ему лекарства, договорилась о КТ грудной клетки. После проведенных процедур врач сказал, что у дяди предположительно туберкулез открытой формы. Проверили сатурацию, и медик с фамилией Дмитриев сказал везти его в реанимацию. Он оказался лечащим врачом Владимира, поэтому я рассказала ему все о заболеваниях дяди, приемах лекарств и так далее», — сообщила Анна.
Здание Первой городской больницы Новороссийска
Шли дни, пока опекун Владимира и его племянница тщетно пытались дозвониться до врачей. Конструктивного диалога не складывалось. Поговорить с лечащим врачом Дмитриевым не удавалось — до него невозможно было дозвониться или встретиться лично для разговора. Но 14 апреля семье парня-инвалида наконец сообщили диагноз. Почему его устанавливали так долго – загадка.
— После беседы с начмедом я узнала, что у Вовы не туберкулез и не ковид, не пневмония, а тотальное поражение легочной ткани грибком Candida. При этом, начмед всеми силами пытался внушить мне и Марии чувство вины: якобы это из-за нас Владимир оказался в тяжелом состоянии и в реанимации. Вот только это медики, а не мы в течение 4 дней не могли поставить диагноз, молчали и разводили руками. А мы столько слез пролили и до сих пор трясемся от каждого звонка, — с горечью продолжает собеседница «Блокнота».
Стоит отметить, что семья Владимира уже восемь месяцев пытается понять, из-за чего он стремительно худеет и дурно себя чувствует. После массы обследований у множества врачей найти причину не удается. Медики говорят, что анализы якобы в норме, вот только весит новороссиец всего 30 килограмм. Близкие говорят, что он выглядит как груда костей, обтянутых кожей.
«Я 14-15 апреля пыталась встретиться с Владиславом Дмитриевым, чтобы узнать состояние дяди и уточнить тип кандидоза. Но увидеться так и не получилось — увидев меня у отделения, Владислав Владимирович залип в телефон и сменил свое направление. Удалось только дозвониться. На это мы потратили весь день, но в ответ услышали только насмешки и откровенный стеб. Просто какое-то издевательство, когда медик сам просит просветить его о том, какие виды бактерии Candida имеются в природе. Но дело даже не в этом», — говорит Анна.
Суть в том, что даже на сегодняшний день родственники Владимира Т. не знают, что с ним и жив ли он вообще. На этот вопрос им никто не отвечает, как будто это засекреченная информация, которую ни в коем случае нельзя разглашать. В реанимации просят звонить в терапию, в терапии перенаправляют на лечащего врача, а тот, как говорит Анна, почему-то не может вести нормальную беседу. Родные Владимира не понимают, что им делать. Анна совместно с опекуном Владимира отправили письма в прокуратуру и Следственный комитет в надежде спасти жизнь родственника.
«Нам говорили, что он не доживет до семи лет, но приемная мать всеми силами боролась, как бы не было тяжело. Сейчас Вове 26, и он прошел очень много испытаний. Мой дядя должен вернуться домой живым, по-другому быть не может. Всю эту боль нельзя описать словами», — со слезами на глазах подводит итог родственница Владимира.
Это не первая подобная скандальная история из новороссийской больницы. Недавно «Блокнот Новороссийск» писал, что родственникам 91-летней бабушки сообщили о ее гибели только спустя несколько дней, после бесконечных телефонных звонков в медучреждение и пролитых слез.
Сергей Евсеев
Источник: